Сидхарткха

милый. Добро пожаловать, Говинда, переночуй сегодня в моей хижине.

     Говинда провел ночь в хижине  Сиддхартхи и спал на ложе, принадлежавшем

Васудеве. Он осыпал вопросами друга

своей молодости, и Сиддхартха должен был

рассказать ему многое из своей жизни.

     На другое утро, перед  тем, как пуститься снова  в  путь, Говинда -- не

без колебания -- обратился к своему другу со словами:

     Прежде  чем продолжать свой путь, Сиддхартха,  позволь задать тебе  еще

один вопрос: есть ли  у тебя какоелибо учение? Есть ли у тебя  какаянибудь

вера или знание, которым ты сле дуешь, которые  помогают тебе жить и жить по

правде?

     Ему ответил Сиддхартха:

     --  Ты знаешь, мой милый, что я еще молодым  человеком, когда мы жили у

аскетов в  лесу,  перестал  доверять учителям и  учениям  и повернулся к ним

спиною. Я и  теперь  таких же взглядов. Тем  не менее, у меня с того времени

было  много  учителей.  Долгое  время моим  учителем  была  одна  прекрасная

куртизанка. Еще были у меня учителями один богатый купец и несколько игроков

в кости.  Однажды моим  учителем был  странствующий ученик Будды.  Он  сидел

подле меня, когда я заснул в лесу, во время странствия. И от него я коечему

научился, и ему  я благодарен, весьма благодарен. Но больше всего я учился у

этой  реки  и у  моего  предшественника Васудевы.  Это  был  совсем  простой

человек, он не был мыслителем, но он знал то,  что  знать необходимо, так же

хорошо, как и сам Гаутама. Он и сам был Совершенный, святой.

     Говинда же сказал:

     -- Ты, кажется,  и поныне еще любишь  немного насмехаться. Я верю тебе,

Сиддхартха,  и  понимаю, что у тебя были  многие  учителя.  Но нет ли у тебя

самого если не  учения,  то  хоть известных  мыслей,  известных  познавании,

которые выношены тобой одним и помогают тебе жить? Если бы ты поделился  ими

со мною, то порадовал бы мое сердце.

     -- Да,-- ответил Сиддхартха,--  у меня бывали свои мысли, от времени до

времени даже являлись откровения. Иногда -- в течение часа или целого дня --

я чувствовал в  себе  знание,  точь-в-точь как ты чувствуешь  жизнь  в своем

сердце. Разные это были мысли, но  мне трудно было бы передать их тебе. Вот,

к примеру, одна из мыслей, принадлежащих мне лично:  мудрость непередаваема.

Мудрость,  которую  мудрец пытается передать другому,  всегда  смахивает  на

глупость.

     -- Ты шутишь? -- спросил Говинда.

     --  Я  не шучу. Я говорю то,  в чем убедился  на деле:  передать  можно

другому знание, но не мудрость. Последнюю можно найти, проводить в жизнь, ею