Ментальный план

они действительно получают наставления Будды; представление, которое они себе о нем составили, не является пустой формой, так как она действительно озарена мудростью,

могуществом и чудесной любовью одного из величайших учителей этого мира. Они приобретают новые познания, их умственный горизонт расширяется, что, несомненно, будет иметь очень важные последствия в их будущей жизни. Возможно, что тогда они не вспомнят о вещах, постигнутых ими в небесном мире; но они с жадностью будут воспринимать знания, в которых интуитивно уловят истину, и приобретенные познания дадут их “я” способность рассматривать все эти предметы более широким и философским взглядом.

Подобная небесная жизнь очевидно и бесспорно ускоряет эволюцию “я” (Еgo). Тут перед нами предстает огромное преимущество тех, кто был руководим истинными, могучими живыми учителями. В менее развитой форме мы находим этот род поучений в тех случаях, когда поистине великий, духовно развитый писатель стал для своего ученика живой личностью, другом, составляющим часть его умственной жизни, идеальной личностью, живущей в его мечтаниях. Такой писатель может играть роль в небесной жизни ученика и, так как его душа совершила большую эволюцию, способен оживлять созданный им мысленный образ, проливать новый свет на поучения, заключающиеся в его собственных произведениях, и заставлять читателя находить в них глубокий смысл. Среди индусов многие, идущие по пути мудрости, находят на этом плане свою небесную жизнь, по крайней мере в том случае, когда их наставники были люди с действительными познаниями. Некоторые из выдающихся суфиев и парсов также находятся на этом плане. Мы находим там некоторых из учителей гностицизма, духовное развитие которых дало им право на продолжительное пребывание в этом небесном мире. Но, кроме этого ограниченного количества сектантов, ни магометанство, ни христианство не доводят до этого уровня своих последователей, хотя некоторые лица, принадлежащие номинально к этим религиям, могут быть подняты до этого подплана, благодаря присутствию в их характерах качеств, не зависящих от поучений, свойственных их религии.

Кроме того, мы находим в этой области последователей оккультизма, серьезных и преданных, но недостаточно продвинувшихся, чтобы получить право и силу отказаться в пользу мира от своей небесной жизни. Среди них находился человек, лично известный еще при жизни некоторым из наших исследователей; это был один монах-буддист. Он с жаром изучал Теософию и долго стремился быть просвещенным непосредственно теми адептами, сочинениями которых он руководствовался. В его небесной жизни Будда занимал первое место, в то время как два учителя, стоявших ближе к Теософическому Обществу, являлись как бы Его уполномоченными, истолковывающими Его учение. На всех этих образах лежали печать силы и мудрости высших существ, которыми они и являлись. Монах действительно получал уроки оккультных знаний, благодаря которым после своего воплощения он мог