дело жизни мрачному ремеслу смерти.
Без сомнения, чувства эти делают честь г-ну Рише. Однако,
чтоб ясно видеть в этом вопросе, следовало бы подняться немного выше горизонтов
настоящей жизни и охватить взором всю обширную перспективу времён,
предназначенных эволюции человеческих душ. Настоящая жизнь, как известно, лишь
точка в необъятности наших судеб; обо всём том, что относится к ней,
невозможно, стало быть, ни думать, ни судить, если отвлечься от того, что ей
предшествует и за нею следует. Между тем, именно это и делает г-н Рише, скептик
по природе своей, мало осведомлённый о потустороннем мире и который даже,
согласно его собственному выражению, "нисколько не нуждается в потустороннем
мире".
Что касается до смерти на войне, то послушаем, что говорят
по этому поводу мудрость античная и мудрость современная.
Ученику своему, Арджуне, коий не решается дать бой силам зла
и пожертвовать ради этого жизни человеческие, Кришна, основатель браманизма,
говорит следующее:
"Мудрецы не сетуют ни на горести жизни, ни на самую
смерть, коия полагает им конец. Ты забываешь, что я, ты и все эти военачальники
существовали всегда и что мы никогда не перестанем существовать, тогда как
вместо наших тел изношенных будут даны нам другие, одушевляемые новой жизнью.
Взгляни же со спокойствием бесстрашной души на радости и горести жизни. Жизнь
каждого существа бросает вызов всякому разрушенью, ибо душа воплощённая вечна.
Не будучи рождена, она не может умереть. Не беспокоясь ни о рождении, ни о
смерти, посмотри в лицо долгу, выпавшему тебе; долг же твой в этот день - дать
справедливый и правый бой. Всякое воздержанье с твоей стороны было бы
трусостью, коия обесчестила бы тебя во веки веков. Убитый, ты взойдёшь на Небо;
победивший, ты станешь властителем Земли. Встань же, сын героев, и бейся с
твёрдой решимостью победить."2
Послушаем теперь слова одного из величайших психологов нашей
эпохи: Вильяма Джеймса, ректора Гарвардского Университета:
"Глубокий и неискоренимый инстинкт не позволяет
смотреть нам на жизнь как на простой фарс или изящную комедию. Нет, жизнь есть
горькая трагедия, и то, что обладает в ней наибольшим вкусом, это как раз то,
что наиболее горько. На сцене мира именно героизм играет великие роли. Именно в
героизме, мы хорошо чувствуем это, сокрыта тайна жизни.
Человек не человек,
если он не способен ни на какую жертву."
Какие действительные цели преследуем мы в своих
множественных жизнях, сквозь чередованье и следованье наших существований на
Земле и в других мирах? Цель души в её продвижении, как мы показали это,3
есть завоеванье будущего, построенье своей судьбы постоянным усилием. Между
тем, непрерывный мир, в мирах низших и внутри ещё столь мало развитых обществ,
как наши, благоприятствует развитию изнеженности и чувственности, кои суть яды
души. Исключительный поиск благосостоянья, жажда богатств, комфорта,
характеризующие нашу эпоху, |