Сидхарткха

ни  порицанием. Сиддхартха

чувствовал,  какое  это  счастье  --  исповедаться  перед таким  слушателем,

раскрыть перед ним всю свою жизнь, все свои искания, все свои страдания.

     Но к концу повествования, когда Сиддхартха заговорил о дереве на берегу

реки, о своем глубоком падении, о священном Ом и о том, как, проснувшись, он

почувствовал такую сильную  любовь  к  реке, внимание перевозчика, казалось,

удвоилось:  он  был всецело  захвачен  рассказом  и слушал его  с  закрытыми

глазами.

     Когда же Сиддхартха смолк, и наступила продолжительная тишина, Васудева

сказал:

     --

Так я и думал! Река заговорила  с тобой. И тебе она друг, и тебе она

говорит.  Это хорошо, очень хорошо. Оставайся со мной, Сиддхартха, друг мой.

У меня когдато была жена; ее  ложе было рядом с моим. Но ее уже давно нет в

живых, давно я уже живу один. Будь ты теперь моим товарищем -- места и  пищи

хватит на двоих.

     --  Благодарю  тебя,-- ответил Сиддхартха,-- благодарю и  принимаю твое

предложение. И за  то  благодарю тебя, Васудева,  что ты  так хорошо слушал

меня.  Редко встречаются люди, умеющие слушать, а такого, как ты, слушателя,

я не встретил ни разу. И в этом мне придется поучиться у тебя.

     -- Ты  научишься этому,-- сказал Васудева,--  но не у меня. Я  научился

слушать  от реки; и тебя она научит этому. Река все знает, у нее всему можно

научиться. Смотри --  одному уже  тебя научила река -- что хорошо стремиться

вниз,  спускаться, искать глубины. Богатый и  знатный  Сиддхартха становится

гребцом;  ученый брахман Сиддхартха  становится  перевозчиком --  ведь и это

внушено тебе рекой. Она и другому тебя научит.

     --   В  чем  это   другое,   Васудева?   --  сказал  Сиддхартха   после

продолжительной паузы.

     Васудева поднялся с места.

     -- Уже поздно,-- сказал он,-- пора идти  спать. Я не могу тебе сказать,

в чем  это  "другое", друг  мой. Ты  узнаешь  это сам,  а, может быть, и уже

знаешь. Видишь  ли  ты,  я  не ученый, я не  умею  говорить,  не умею  также

размышлять.  Я умею только слушать  и быть  скромным --  больше  я ничему не

научился.  Если  бы я мог  это объяснить  другим,  я, быть может, прослыл бы

мудрецом. Но  я только перевозчик  и моя  задача --  перевозить людей  через

реку.  Много  народу перевез  я  на  ту  сторону,  тысячи людей, но они  все

смотрели на мою реку, лишь как на помеху в пути. Они отправлялись по делам и

за деньгами, на свадьбы  и на  богомолье,  река  же преграждала  им путь, и

перевозчик на то и был тут, чтобы дать  им возможность быстро