Новый способ жизни. Практическая мудрость наших времен

Мне пришлось начинать с того, что было неоспоримо верно внутри меня и строить на этом фундаменте. Единственное, в чем я был уверенэто в том, что я был живой сущностью, получающей опыт, что бы это не означало.

Как и многие студенты конца 60-х, я экспериментировал с разными способами изменения сознания. Это открыло мне проблески замечательных областей и подтвердило, что реальность во многом зависит от того, как наш разум и наше тело интерпретируют её. Я стал искать метод, который был бы более естественным и менее разрушительным для ума и тела. Такой метод я нашел – после нескольких столкновений с ним – в трансцендентальной медитации. Трансцендинтальная медитация привлекла меня, потому что её описывали, как простой и естественный процесс, который не требует концентрации в обычном смысле этого слова. Она основывается на естественной тенденции разума искать поле большого счастья. Такое поле разум находит в собственной внутренней природе. Я с удовольствием обнаружил, что этот метод быстро и глубоко погрузил меня в мою сущность. Я обожал соединяться с источником мира и полноты, которые были, как я узнал, более реальны, чем что либо, с чем мне пришлось сталкиваться. Я ощущал счастье и покой, утихомирившие былое беспокойство ума и духа. Я стал лучше понимать других и вообще стал более терпимым. Я заметил, что мне легко учиться. Я перелопатил уйму книг, получил из них больше, чем получал раньше, и сдал экзамены так, как не ожидал ни один из преподавателей. Я совершенно уверен, что без медитации я бы никогда не приступил к аспирантской работе. За шесть месяцев изучения данной практики я стал учителем медитации и активно пропагандировал её во Франции и Англии.

Опыт медитации сразу же напомнил мне о том, что художники и писатели типа Руссо, Бодлера, Пруста, Уодсворта и многих других, встречавшихся мне во время учебы, называли расширенным осознанием. Я чувствовал, что подобное переживание играет ключевую роль в их творчестве, влияя не только на тему писателей, но и на сознание читателя.

Следующие лет десять я совершенствовал понимание механизма медитации, интенсивно практикуя и изучая её. В начале 70-х я провел три года в новом университете в Швейцарии. В университете исследовали проблемы сознания, и там я начал писать о влиянии повышенного

осознания на творческий процесс, а потом вернулся в Англию и защитил докторскую диссертацию на эту тему. Самое интересное открытие, сделанное мной в то время, состоит в том, что художники часто глубоко связаны с внутренним осознанием через избранный ими вид творчества. Творчество было и средством для достижения, и результатом расширенного осознания, запущенное рисованием, музыкой или поэзией. В то же время, когда художники различных направлений изучали медитацию, они обнаруживали, что те же творческие механизмы