Анастасия

время, рассматривая друг друга. Я размышлял: «Несомненно, она не в состоянии сказать неправду.

Ведь могла бы не говорить мне всего, а она...

Знает, что будет ей плохо, но го­ворит. Конечно, это тоже перегиб. ­Невозможно прожить, если всё время ­говорить только правду, только то, что думаешь. Но что поделать, если она ­такая и не может быть другой?

Всё произошло так, как произошло. Случилось то, что случилось. Теперь она будет матерью моего сына.

Она станет матерью, раз так сказала. Конечно, странная она будет мать. Образ жизни её... Мышление... Да ­ничего не поделать с ней.

Зато она физически очень сильная. Добрая. Природу хорошо знает, животных. И умная. Хоть и своеобразен её ум.

Всё же она знает много про воспитание детей. Всё время так хотела рассказывать о детях. Она вынянчит сына. Такая вынянчит. Сквозь стужу пройдёт, сквозь метели. Нипочём они для неё. И вынян­чит. И воспитает.

Надо както приспособиться к ситу­ации. Буду приезжать к ним летом, как на дачу. ­Зимой невозможно. Не выдер­жать. А летом буду играть с сыном. Под­растёт — расскажу ему о людях больших городов. Надо всётаки в этот раз перед ней извиниться».

И я сказал:

— Извини, Анастасия, снова я понер­вничал.

Она сразу же заговорила:

— Ты не виноват. Ты только не ­ругай себя. Не переживай. Ты ведь о сыне беспокоился. Переживал, что плохо ему будет. Что мать твоего сына, как обычная самка. Любить не умеет настоящей ­любовью, людской. Ты только не пере­живай. Не расстраивайся. Ты так сказал, потому что не знал, ничего не знал о моей любви, любимый.

ЧЕРЕЗ

ОТРЕЗОК

ВРЕМЕНИ

— Анастасия, если ты такая умная и всесильная, так значит, и мне ты могла бы помочь?

Она взглянула на небо, снова пос­мотрела на меня.

— Во всей Вселенной нет существа, способного развиваться сильнее, чем человек, и иметь большую свободу. Все другие цивилизации преклоняются перед человеком. Всевозможные цивилизации обладают способностями развиваться и совершенствоваться только в одном нап­равлении, и они не свободны. Величие человека им даже непонятно. Бог — Великий Разум — создал человека и никому не дал большего, чем ему...

Я не смог понять или, вернее, сразу осознать сказанное ею. И снова задал тот же вопрос, прося о помощи, сам не понимая, какой конкретно.

Она спросила:

— Что ты имеешь в виду? Чтобы я излечила все твои физические болезни?

Это для меня просто. Я сделала это ещё полгода назад, только в главном пользы никакой не получилось, в тебе не убавилось присущего людям ­вашего мира ­пагубного и тёмного. Болячки разные снова вернуться пытаются.­.. «Ведьма, сумасшедшая бабаотшельница, надо убираться отсюда побыстрее», — ты ведь это сейчас подумал, правда?­

— Да, — ответил я удивлённо. — Именно это я и подумал, ты читаешь мои мысли?

— Я предполагаю,